«Мы стали врагами у себя дома» - история одной семьи

Больше всего внутренних переселенцев регистрировали в близлежащих к захваченным городам территориях, которые контролируются украинскими властями. Массово переселенцы переезжали в мирную Луганскую, Донецкую и Харьковскую области.

 Всего же, с оккупированных территорий в спокойные регионы Украины переселили свыше 1 миллиона человек.

"Если быть точнее, то внутренних переселенцев зарегистрировано 1 млн 14 тысяч 240 человек", - говорится в сообщении пресс-службы ГосЧС.

Из Донецкой и Луганской областей, как рассказали спасатели, переселены 992 тысяч 539 человек. Из оккупированных Крыма и Севастополя - 21701 человек.

Среди этого количества 166420 детей и 499482 инвалидов, а также лиц пожилого возраста.

Самыми многочисленными по расселению стали такие области: Луганская (247872 человека), Харьковская (209160 человек) и Донецкая (116518 человек).

«Мы стали врагами у себя дома» - история одной семьи (фото) - фото 1

Сегодня со мной согласилась пообщаться Нина Константиновна, коренная жительница Макеевки, которая с прошлого года живёт в Доброполье. 

- Я нетипичный переселенец, - говорит она. – Все самые страшные трудности, с которыми обычно сталкиваются беженцы, нашу семью как-то обошли стороной. Нам повезло.

Семья Нины Константиновны выехала из зоны АТО почти сразу, как только начались военные действия.

- Дети на подконтрольную территорию уехали сразу. В ноябре 2014 года мы с мужем приехали сюда, чтобы получить статус переселенцев и переоформить пенсии, а потом вернулись обратно. Из Макеевки выехать сначала не получилось, поскольку муж был инвалидом первой группы и находился в Донецкой Областной Поликлинике им. Калинина на гемодиализе, было очень сложно найти место в других больницах: в Краматорске и Красноармейске всё уже было переполнено, в итоге мы оставались привязаны к Донецку.

В марте 2014 года Нине Константиновне и её мужу помогли украинские волонтёры. «Нашли клинику, где могут сделать гемодиализ, помогли выехать, добраться». Так супруги попали в город Дрогобыч, Львовской области, где и находились несколько месяцев.

- Я очень благодарна всем людям, которые помогали нам как переселенцам. Все, кто оказывал помощь, были очень открытыми, доброжелательными.

К сожалению, муж Нины Константиновны ушёл из жизни спустя некоторое время после переезда в Дрогобыч.

- Так я и попала сюда, - вздыхает женщина. – Здесь у меня дети и старенькая мама, за которой тоже нужен уход.

С осени 2014 года государственная власть включилась в процесс поддержки переселенцев с оккупированных территорий. Была издана соответствующая законная база и утвержден механизм, согласно которому начисляется социальная помощь беженцам и предоставляется ряд льгот.

Чтобы рассчитывать на эту помощь, в первую очередь нужно получить так называемую «справку переселенца». Проще говоря, нужно зарегистрироваться и встать на учет в органе социальной защиты по месту временного проживания. Это непременное условие, дающее право на дальнейшие выплаты пенсий, помощи, пособий. Для регистрации нужно открыть расчетный счет, подать в соцслужбу заявление специальной формы и документ, подтверждающий личность.

На этом этапе уже возникает много проблем, так довольно существенное количество переселенцев покинули дома, не прихватив документов или же потеряв их в дороге. Для восстановления документов предусмотрены механизмы – но это все же отнимает время.

Если все в порядке, справку можно получить бесплатно в день обращения. В документе указывается адрес проживания переселенца и реквизиты для перечисления средств.

Но соцпомощь беженцам явно недостаточна. В ней не предусмотрены ресурсы для обеспечения людей продуктами, работой, средствами для покупки одежды, оплаты лекарств и медицинских услуг и т.п. Все эти услуги, в основном, предоставляют волонтёрские службы, а не государство. 

На вопрос, сложно ли было в финансовом плане приспосабливаться к новой жизни, Нина пожимает плечами:

- В волонтёрские службы мы, конечно, периодически обращаемся, поскольку не все затраты получается покрыть самим. Получали помощь от различных фондов, также от местных религиозных организаций. Нам давали одежду, продукты, иногда финансовые выплаты. Местные власти дают нам всё, что положено законом, с этим, Слава Богу, никаких проблем не было. Мне практически сразу удалось найти работу, и радует то, что несмотря на мой статус переселенки, все сотрудники относятся ко мне очень положительно. Само собой, когда я сюда только приехала, были некоторые опасения по поводу того, как примут, проявят ли понимание местные горожане. Дети тоже работают, в целом, всё хорошо. Первое время было тяжело очень: приехали, не знали, куда бежать, к кому обращаться, где искать поддержку, но сейчас уже всё как-то "выровнялось", я привыкла. А уехали мы сюда, потому что моя семья поддерживала Украину… И когда наступила война, все разногласия между людьми, которые прежде не доставляли дискомфорта в общении, обострились настолько, что любой сосед, знакомый мог привести в дом незваных гостей, донести на нас: проукраинские взгляды там не приветствуются. Понимаете, если вы не за ДНР, вы не сможете там нормально жить, потому что рано или поздно к вам придут и заберут «в подвал». Мои дети, к слову,  сразу потеряли работу из-за того, что поддерживали Украину. Мы стали врагами у себя дома. В этом плане было очень тяжело.

В Макеевке семья оставила две квартиры и два дома. На мой вопрос, не хотят ли они вернуться, Нина Константиновна только вздыхает:

- Конечно, было непросто вот так бросить всё и уехать. Имущество, жизнь свою, в общем-то.  Но я пока не хочу туда возвращаться, а может быть, уже и не вернусь. Ко мне приезжают люди оттуда, знакомые на переоформление пенсии, для получения помощи. Своих в беде не бросаем, - улыбается женщина. – В конце концов, не у всех получилось уехать оттуда, обстоятельства бывают разные. Я прошла через это, мне помогли,  и теперь я рада, что сама могу кому-то помочь.

О Доброполье женщина отзывается хорошо.

- Приятный город. Маленький, но приятный. Всегда конечно есть какие-то моменты, но они в любом городе найдутся. Тяжеловато было привыкать к провинции после целой жизни в Донецке, но нужно учиться быть счастливым там, где ты есть.

Могут ли люди, которым пришлось начинать жизнь с чистого листа на новом месте и всем ли без сложностей даётся адаптация к другим условиям, прокомментировала социолог Оксана Михеева:

«До начала этих событий у Донецка был шанс прекрасно вписаться во всеукраинское пространство. В Донецке адекватно воспринимали украинскую символику, до начала событий она не вызывала раздражение и желание сжечь.

Не существует унифицированного жителя Донбасса. Действительность намного сложнее, чем мы можем видеть на расстоянии и в материалах со СМИ.

Некоторые переселенцы чувствуют геттоизацию. Они общаются только в своем кругу. Это те люди, которые не смогли быстро интегрироваться в окружающую действительность. В Киеве я попала на территорию детского санатория, где находятся переселенцы из Крыма. Они говорят, что круг их общения ограничивается жителями этого санатория. Там ужасные условия, и в основном, там остаются люди, которые не смогли адаптироваться - пожилые люди, которые теряют всякую социальную перспективу, и молодые люди, которые понимают, что их финансовая ситуация на старте не позволит снимать жилье. Мало просто помочь переселенцам, мало предоставить пищу, одежду - нужно включить их в социальные контакты. Иначе мы получим гетто.

Когда весной люди ехали из Донбасса, то думали, что это ненадолго. Те, кто задержался, дошли до определенного предела, когда деньги кончились, жить в поддержку тоже не удается - и сколько можно, потому что все люди самодостаточные, они чувствуют себя нехорошо, когда не могут себя обеспечить, тогда начинается возврат, потому что хотя бы есть родные стены.

Лучший вариант интеграции - это привлечение к совместному действию. Человек чувствует себя полезной, она может сделать такой же вклад, как и все остальные. Но нужно учитывать, что человек, переехав, не имеет социального капитала на этом месте, он не знает, к кому обратиться.

Никто не готовился к войне и к переселению. Если говорить о доверии к государству, то она и до этих событий не была фантастической. А то, что происходит в стране сейчас, обостряет эти процессы»